Товары по запросу: Рюноске акутагава беседа богом

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов.В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

Если есть желание понять японскую душу и ментальность — надо читать малую прозу Акутагавы Рюноскэ. Читать неторопливо и вдумчиво и перечитывать снова и снова, улавливая намеки и подтексты и обнаруживая под чистой поверхностью потаенные глубины смыслов. В этот сборник включены произведения разных лет — новеллы и совсем короткие, по-японски лаконичные рассказы и миниатюры, в которых подразумевается (и, соответственно, прочитывается) гораздо больше, чем написано. Серьезные и ироничные, однако неизменно изящные стилизации под средневековую прозу, в которых Акутагава до сих пор не имеет себе равных среди японских писателей, грустные и ироничные сказки и притчи и тексты в более европеизированном жанре психологического реализма, неизменно преломлявшемся тем не менее автором под совершенно национальным углом...

• Ryunoske-Akutagava-Beseda-bogom

История мировой литературы знает не так уж много подлинных мастеров короткого рассказа. Среди них такие прославленные имена, как Антон Чехов, Акутагава Рюноске, Орасио Кирога, Саки, Стивен Кинг. Сюда же с полным правом причисляют и Уильяма Сидни Портера, избравшего литературный псевдоним О. Генри (1862-1910). Каждый его рассказ — всего несколько страничек, но они полны неожиданностей и сюжетного остроумия, ярких характеров, тонкого юмора и подлинных чувств. Это поистине «высший пилотаж» литературы: отточенное мастерство и жизненная правда, простота и блеск стиля, что называется, «в одном флаконе». .

• Genri-Porosyachya-etika

Рюноске Акутагава (1892-1927) — писатель, считающийся одним из наиболее значимых авторов японской литературы XX века. В сборник вошли как рассказы, принесшие Акутагаве мировую славу (например, "Ворота Расёмон", послуживший основой для сценария оскароносного фильма Куросавы, и "Паутинка", адаптированный в виде аниме-анталогии "Классические истории"), так и малоизвестные западному читателю рассказы, несущие в себе черты национального своеобразия. Адаптация рассказов, перевод, культурологические комментарии, составление упражнений и словаря выполнены доцентом кафедры японской филологии Института стран Азии и Африки МГУ Наталией Крнетой. Издание подойдет всем, кто начинает учить японский язык и стремится читать на японском языке.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

Рюноске Акутагава (1892-1927) — писатель, считающийся одним из наиболее значимых авторов японской литературы XX века. В сборник вошли как рассказы, принесшие Акутагаве мировую славу (например, "Ворота Расёмон", послуживший основой для сценария оскароносного фильма Куросавы, и "Паутинка", адаптированный в виде аниме-анталогии "Классические истории"), так и малоизвестные западному читателю рассказы, несущие в себе черты национального своеобразия. Адаптация рассказов, перевод, культурологические комментарии, составление упражнений и словаря выполнены доцентом кафедры японской филологии Института стран Азии и Африки МГУ Наталией Крнетой. Издание подойдет всем, кто начинает учить японский язык и стремится читать на японском языке.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

Рюноске Акутагава (1892-1927) — писатель, считающийся одним из наиболее значимых авторов японской литературы XX века. В сборник вошли как рассказы, принесшие Акутагаве мировую славу (например, "Ворота Расёмон", послуживший основой для сценария оскароносного фильма Куросавы, и "Паутинка", адаптированный в виде аниме-анталогии "Классические истории"), так и малоизвестные западному читателю рассказы, несущие в себе черты национального своеобразия. Адаптация рассказов, перевод, культурологические комментарии, составление упражнений и словаря выполнены доцентом кафедры японской филологии Института стран Азии и Африки МГУ Наталией Крнетой. Издание подойдет всем, кто начинает учить японский язык и стремится читать на японском языке.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

Сборник избранных новелл выдающегося японского писателя начала ХХ в. Его тексты чрезвычайно разнообразны, и в разное время их переводили разные переводчики. Для этого сборника критерий отбора был один-единственный – все переводы в книге принадлежат известному советскому японоведу, филологу, лингвисту, переводчику Наталии Исаевне Фельдман, которой в этом году исполнилось бы 120 лет.На протяжении всей жизни она неоднократно возвращалась к работе над переводами, сборники произведений Акутагавы Рюноскэ в ее переводах выходили в 1936, 1959 и 1971 гг., снабженные ее же предисловиями и комментариями.Сложилось так, что в российской культуре эти два имени — Акутагава Рюноскэ и Наталия Исаевна Фельдман — оказались неразрывно связаны. Ее переводы настолько хороши, что кажется, будто Акутагава писал по-русски. Впрочем, читатель сам сможет убедиться в этом, прочитав книгу.

• Ryunoske-Akutagava-Akutagava-Ryunoske

• Palochki-khrustyashchie-Beseda-vkusom

Новеллы знаменитого японского прозаика, вошедшие в сборник, посвящены теме семьи, любви, женских судеб в Стране восходящего солнца.

• Akutagava-Ryunoske-Osen

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную «В чаще», послужившую основой для сценария бессмертного фильма «Расёмон» Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно «европеизирующейся». Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Akutagava-Ryunoske-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную "В чаще", послужившую основой для сценария бессмертного фильма "Расёмон" Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно "европеизирующейся". Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную "В чаще", послужившую основой для сценария бессмертного фильма "Расёмон" Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно "европеизирующейся". Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную «В чаще», послужившую основой для сценария бессмертного фильма «Расёмон» Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно «европеизирующейся». Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную «В чаще», послужившую основой для сценария бессмертного фильма «Расёмон» Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно «европеизирующейся». Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную "В чаще", послужившую основой для сценария бессмертного фильма "Расёмон" Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно "европеизирующейся". Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную «В чаще», послужившую основой для сценария бессмертного фильма «Расёмон» Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно «европеизирующейся». Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Ryunoske-Akutagava-Vorota-Rasyomon

В этот сборник вошли как принесшие Акутагаве мировую славу и автоматически ассоциирующиеся с его именем исторические рассказы и новеллы (включая легендарную «В чаще», послужившую основой для сценария бессмертного фильма «Расёмон» Куросавы), так и менее известные западному читателю, но почитающиеся на родине автора еще выше рассказы, действие которых происходит на фоне современной автору реальности Японии начала ХХ века, еще сохраняющей немало черт национального своеобразия, но жадно и стремительно «европеизирующейся». Отдельного упоминания заслуживают постоянно возникающие в творчестве Акутагавы реминисценции с классической русской литературой, которой он беспредельно восхищался и в которой наряду с родной историей нашел неисчерпаемый источник вдохновения.

• Akutagava-Ryunoske-Vorota-Rasyomon